"Плавучий остров" в Берлине

30 номеров небольшой частной гостиницы «Propeller Island City Lodge» в Берлине , созданных безудержной фантазией и, немного, музыкой. Это не роскошный дворец с мраморными полами и штатом в сотню человек. Это небольшое частное пристанище, за умеренную плату предоставляющее кров и завтрак. Но люди художественного и романтического склада, бесспорно, предпочтут эти небольшие апартаменты отелям из престижных сетей с энным числом звёзд на позолоченных табличках у входа.

Комнаты мини-отеля, как и его столовая («ресторан» тут никак не подойдёт), коридоры или иные помещения — это безумный полёт фантазии художника.

В одной комнате кровати выполнены в виде гробов, во второй вам кажется, что вы перепутали потолок и пол, и сейчас упадёте. В третьей вы переноситесь в лес, в четвёртой вы видите странные механизмы, навевающие смутные воспоминания о машинах Леонардо да Винчи или средневековых пыточных агрегатах. А это кровать летающая.

В пятом номере вас убаюкивают облака и мягкий свет, в шестом вы готовитесь к побегу из тюрьмы, седьмой вызовет ассоциации с храмом непонятно какой религии и так далее, и тому подобное.

С какого-то момента Строшен придумал себе бренд «Propeller Island», под которым далее и выпускал все свои произведения. «Остров с пропеллером», готовый в любой момент сняться «с якоря» и начать путешествие по миру (реальному или вымышленному), символ беспокойной души, был назван Ларсом в честь романа Жюля Верна, в русском переводе называющийся «Плавучий остров», а в оригинале «L'Ile a helice», что и есть «Остров с винтом/пропеллером».

Это же имя получила и гостиница. Самое забавное, что родилась она достаточно спонтанно. Сначала Ларс переоборудовал для приёма постояльцев пару собственных комнат в большом, но чужом тогда доме, чтобы подкопить денег на художественные и музыкальные проекты. Пара публикаций, реклама, и бизнес пошёл. Да так, что у Ларса не осталось времени, собственно, на искусство.

Но немец не только самостоятельно спроектировал и построил сотни и сотни элементов интерьера, он параллельно убеждал городские власти в безопасности и практичности фантазийных номеров («Это не гильотина, это концептуальный светильник»), и делал ещё кучу скучных и необходимых вещей, прежде, чем первые постояльцы сказали «Вау!».